De Domu Aurea

[re_miel]

Наконец сел читать "Золотой Дом", новый роман Салмана Рушди, вышедший в начале сентября. С первой же страницы он совершенно прекрасен. Автор жгет... ну прямо как полагается для романа с таким названием. :) Подробности - по мере прочтения, а пока вот вам открывающий книгу заход:

“В день вступления в должность нового президента, когда он шествовал рука об руку со своей исключительной женой среди ликующей толпы, а мы беспокоились, что на него может быть совершенно покушение, в день, когда столькие из нас были все еще на грани финансовой катастрофы после краха рынка ипотек, и когда Исида была все еще египетской богиней-матерью, некоронованный, семидесятилетний король из далекой страны прибыл в Нью-Йорк со своими тремя лишенными матери сыновьями дабы вступить во владение дворцом своего изгнания. Все его поведение говорило о том, что просто ничто не может быть не так ни со страной, ни с миром, ни с его собственным сюжетом. Он начал править своим кварталом как благосклонный император, но, не смотря на его обаятельную улыбку и на искусность, с которой он владел своей скрипкой Гваданини 1745-го года, от него исходил тяжелый и дешевый запах, который ни с чем нельзя было перепутать. Запах грубой, деспотической угрозы. Парфюм, предупреждавший нас — осторожней с этим человеком, он может приказать казнить тебя в любой момент, если ему не понравится твоя рубашка, например, или если он захочет переспать с твоей женой. Следующие восемь лет, эпоха сорок-четвертого президента, стали так же и эпохой, когда над нами все более сумбурно и угрожающе царствовал человек, который называл себя Нерон Золотой, и конец чьего времени был освещен большим — и, метафорически выражаясь, весьма апокалиптическим — пожаром.”

Салман Рушди, “Золотой Дом”

“On the day of the new president’s inauguration, when we worried that he might be murdered as he walked hand in hand with his exceptional wife among the cheering crowds, and when so many of us were close to economic ruin in the aftermath of the bursting of the mortgage bubble, and when Isis was still an Egyptian mother-goddess, an uncrowned seventy-something king from a faraway country arrived in New York City with his three motherless sons to take possession of the palace of his exile, behaving as if nothing was wrong with the country or the world or his own story. He began to rule over his neighborhood like a benevolent emperor, although in spite of his charming smile and his skill at playing his 1745 Guadagnini violin he exuded a heavy, cheap odor, the unmistakable smell of crass, despotic danger, the kind of scent that warned us, look out for this guy, because he could order your execution at any moment, if you’re wearing a displeasing shirt, for example, or if he wants to sleep with your wife. The next eight years, the years of the forty-fourth president, were also the years of the increasingly erratic and alarming reign over us of the man who called himself Nero Golden, who wasn’t really a king, and at the end of whose time there was a large—and, metaphorically speaking, apocalyptic—fire.”

Salman Rushdie, “The Golden House”