Взялся я тут, дорогие друзья, перечитывать "Повесть о Ходже Насреддине" Леонида Соловьева. Это одна из любимых книг моего детства, я читал ее больше десяти раз - но все в возрасте между 8-ю и 12-ю годами. И вот я вновь открыл эти страницы. Ох... У меня два вопроса. Почему то, что я читал в том возрасте, по прежнему глубже, разумнее, добрее и вечнее того, что я читаю сейчас? И что, ну вот что, я там думал, когда в 10 лет читал и перечитывал вот это:
“Все, все проходит; бьют барабаны, и базар затихает - пестрый кипучий базар нашей жизни. Одна за другой закрываются лавки суетных мелких желаний, пустеют ряды страстей, площади надежд и ярмарки устремлений; становится вокруг тихо, просторно, с неба льется грустный закатный свет, - близится вечер, время подсчета прибылей и убытков. Вернее - только убытков; вот мы, например, - многоскорбный повествователь этой истории, не можем, не кривя душой, похвалиться, что заканчиваем базар своей жизни с прибылью в кошельке.
Миры совершают свой путь; мгновения цепляются за мгновения, минуты - за минуты, часы - за часы, образуя дни, месяцы, годы, - но мы, многоскорбный повествователь, из этой вечной цепи ничего не можем ни удержать, ни сохранить для себя, кроме воспоминаний - слабых оттисков, запечатленных как бы на тающем льду.
( И счастлив тот, кто... )
© Леонид Соловьев, “Повесть о Ходже Насреддине”